Вначале у меня была ничем не примечательная жизнь. Школа, университет, праздные студенческие посиделки в общежитии, праздные путешествия с друзьями и собирание впечатлений там, куда позволяли возможности добраться, гонка за знаниями. Но когда мне было 20, мой отец всё чаще стал напиваться и впадал в глубочайшую депрессию. Иногда к нему приходила очень страшная озлобленность на всё и вся. Мы подолгу общались с ним, поскольку, почему-то, только меня в то время он пока не пытался избить, и иногда даже немного успокаивался. Как-то раз я спросила его, зачем он себя таким образом убивает. И он сказал, что не хочет жить и не видит в жизни смысла. Я была удивлена: «Как нет смысла? Должен быть смысл. Тебе нужно жить!». Тогда он спросил меня: «Зачем?» И я задумалась. Я не знала.
Мне очень повезло, что я нигде не чувствовала себя дома. В доме, где я выросла, было настолько тяжело и порой страшно, что возвращаясь каждый день домой, я мысленно прокручивала все возможные варианты сегодняшних развязок и схемы, куда звонить в случае чьей-то кончины или иных вариантов. Ум снова и снова притягивался к очень негативным мыслям. Как-то, чтобы не идти домой, я слонялась по улочкам и наткнулась на объявление о спектакле «Из мира одного в другой» по «Запискам сумасшедшего» Гоголя. Я заглянула туда и, увидев там другое объявление, пришла по указанному там адресу и познакомилась с группой людей, с которыми мы начали вместе собирать и петь древние песни, в том числе и христианские псалмы. Только когда я пела, ум затихал, и я начала учиться принимать то, что есть. И я начала молиться, порой просто бессловесно, а порой я думала: «Пусть будет так, как хочешь Ты». Через какое-то время так случилось, что я уехала по обмену на практику и на учёбу в Германию. А группа этих друзей разошлась тоже, кто куда. Кто свалил во Львов и укрылся там при монастыре, кто начал писательскую деятельность...
В Германии было, наконец, очень спокойно, уютно и солнечно. Я снова жила для себя, много ездила по Европе. Но постепенно вот само по себе это спокойствие стало подобно затягивающей тягучей жвачке, которая парализовывала волю. Внешне было очень спокойно и сыто, а внутри что-то будто рыдало и куда-то тянуло бежать. В моём окружении были в основном люди, занимающиеся защитой природы, животных, птиц. Хиппи, которые ходили босяком на пары и по территории кампуса. Они пытались спасать волков, ящериц, кузнечиков от вымирания. Но твари всё равно умирали. Вместе с этими ребятами мы питались отчасти тем, что росло недалеко от нас, фрукты, орехи, немного воровали кукурузу, горох и травы с полей, и были горды тем, что мы такие аутсайдеры. А чтобы были хоть какие-то деньги, я подрабатывала то в лаборатории, то при деканате, то мыла посуду в местном ресторане у греков. Там, нарезая петрушку, иногда приходили идеи о сценариях для нашего арт-хаусного студенческого театра, которым я очень гордилась, поскольку собрала его сама, и он мне казался ну ооочень крутым. Последняя импровизация была на тему «Что такое счастье?» После неё наши дороги разошлись, и каждый пошёл искать в свою сторону. Я решила, что хочу посвятить жизнь чему-то полезному, хорошему, важному. В то время я искала идеи и людей, чтобы создать эко-поселение для бездомных детей, у которых нет семьи. Ездила по разным европейским сквотам, коммунам, поселениям, очень разным общинам людей, которые для чего-то собрались и жили вместе. Я наблюдала, как они живут и ради чего, что может объединить людей, чтобы терпеть друг друга максимально долгий период. Везде я встречала одну и ту же проблему. Люди, чтобы они не поменяли вокруг себя, хоть и менялись внутренне в некотором плане, но всё равно жили для себя. Проходил год, три, пятнадцать, пятьдесят, и люди эти ругались, общество распадалось и разбредалось кто куда. В моих поисках я оказалась свидетелем не одного такого распада. Некоторые говорили: «Мы будем жить не так, как все эти потребители! Мы будем жить по-другому!» Но ничего по большому счёту нового они не придумывали. А я же думала о тех детях, о которых собиралась заботиться, и сокрушалась: «Какую идею же я могу им дать, если я сама не знаю ради чего жить. Может, я сделаю только хуже?»
Несложившиеся отношения с молодым мужчиной привели меня, кроме прочих соплей, к мысли о том, что я очень несовершенна. Недостаточно хороша, красива, умна, чиста… Что я могу по большому счёту дать? Да и дело не столь в отношениях, к чёрту их, каждый момент времени мне нужно принимать какие-то решения, но я ни в чём, совершенно ни в чём не могла быть уверена. Не было уверенности, что выбор, который я в каждый момент делаю, – на благо. У меня не было точки отсчёта, цели. Есть моя жизнь, но я не знала ради чего жить. И что мне вообще со всем этим делать? Куда податься? Что делать? Кто мне может подсказать? Мне нужен наставник. Вот какая мысль пришла после всех этих передряг. И вдруг один мой друг, немного сумасшедший мистик, сказал: «У меня тоже было такое чувство. Я понял, что мне нужен духовный наставник. Ты просто молись о том, чтобы Господь тебе его послал, и ты его найдёшь». И я стала молиться об этом. Я читала книги христианских святых, и хоть и не все ответы я могла там найти, я поняла, что, пожалуй, единственная идея, ради чего люди могли бы вместе сосуществовать, была бы идея служения Богу. Но что значит служение Богу? Не все ответы были в тех книгах и статьях.
Прошло три месяца. Я вышла в общежитии на кухню поставить чайник, чтобы попить чайку, и встретила знакомую, которая сказала: «Ко мне папа приехал». Я говорю: «Круто. А я вот чай буду пить». А она говорит: «Пошли с нами пить чай». Прихожу. Там сидит её папа (сейчас Яшода Нандан Прабху), наматывает шикху на палец и отвечает на вопросы ещё пары моих друзей. Я присела, оказалось очень интересно то, что он говорит. Меня угостили сладкими шариками, и мы проговорили до четырёх утра. Оказалось, что он в то время был пуджари в храме ISKCON в Цюрихе и уже читал книги Шрилы Шридхара Махараджа. Всё, что он говорил, настолько резонировало с тем, что я искала, что я была в полном шоке. Всё вдруг встало на свои места. Ну, почти всё. То, что было сказано тем вечером, осознавалось постепенно.
Спустя некоторое время я увидела на тумбочке у этой девушки Бхагават Гиту и, узнав о чём эта книга, попросила взять почитать. Целый год я ездила повсюду с ней, не расставаясь, и даже засыпала с ней в обнимку. Затем меня занесло к буддистам на 10-дневнюю медитативную практику. На пятый день молчания и внутреннего сопротивления тому, что слушалось у них вечерами в наушниках о том, что души нет, Бога нет, всё тленно и нужно просто наблюдать... я вдруг начала вместо того, чтобы медитировать по заданной системе, повторять про себя прочитанную ранее маха-мантру. Вот просто так, там, где нельзя было говорить, писать, читать, смотреть кому-то в глаза или дотрагиваться, по 10 часов в сутки вместо медитации, про себя повторяла прочитанную маха-мантру, а порой молилась, как могла, о том, чтобы понять, куда дальше податься. Я не знаю, что произошло, что конкретно это было. Но было некое озарение, после которого я поняла, что нужно идти сейчас за этим человеком, Яшодой Нанданой.
Я вернулась в общежитие и написала ему о моём глюке. Он сразу ответил советом послушать несколько лекций. Это были лекции наших Учителей. Я послушала и попросила дат ещё. И так запоем начала слушать лекции Шрилы Шридхара Махараджа, Шрилы Говинды Махараджа, Шрилы Авадхута Махараджа… Потом он посоветовал книги. Через друга я раздобыла из киевского центра книги, и начала их буквально поглощать. Как-то мы назначили встречу в городе Франкфурте, который находился посередине между Цюрихом, где жил Яшода Нандан, и Дрезденом, где в то время я работала в одной организации. Мы съезжались, весь день обсуждали мои вопросы, а потом всю ночь в аэропорту, то в кафе, то просто на полу в коридоре сидели и слушали лекции Шрилы Шридхара Махараджа, после чего разъезжались по своим городам. Я была просто, как опьянённая. Не чувствовала ни голода, ни времени, ни того, что в кровь натёрла ноги. Что-то меня отталкивало в общении с «этим странным кришнаитом», и в какой-то иной ситуации, я может и прошла бы мимо, но то, о чём он говорил, те лекции, те книги – это стало для меня всем, самым важным, что может в жизни быть.
А потом в августе мы поехали в Лахту на фестиваль Джанмаштами. Это был 2009 год. Там я встретила преданных. Помню, как помогая на кухне, вышла немного подышать воздухом и увидела впервые Шрилу Госвами Махараджа со спины в пол оборота. Он беседовал с преданными, а я поражена была настолько, что хотелось стать хоть ковриком у его ног, лишь бы хоть как-то, хоть чуть-чуть быть полезной. Там были Шрила Авадхут Махарадж, Шрила Ачарья Махарадж. По скайпу Шрила Говинда Махарадж также давал даршан.
Там впервые, в общении с преданными, я встретила настроение, о котором говорили те, кто общался со Шрилой Говиндой Махараджем. Настроение семейной теплоты и нежной заботы. Некая глубина, нечто сокровенное, что проникает в самую глубину сердца, и ты больше не можешь это забыть.
Даже не задумываясь о такой возможности ранее, меня подтолкнули и позволили получить посвящение. Как в горячке я мало осознавала что происходит, а потом с этим всем, что со мной произошло, мне нужно было вернуться в Дрезден, в пустой и холодный мир без единомышленников.
Осенью по инициативе Яшоды Нандана в Германию и в Швейцарию приехали Шрила Авадхут Махарадж и Шрила Говинда Махарадж, одарив совершенно незаслуженной милостью, и осознанием моей никчёмности и бесполезности в служении. Чувство, когда видишь необходимость помочь и при том совершенно бессилен из-за каких-то дурацких обстоятельств, разбило мне сердце. Расставаясь, я получила наставление пытаться проповедовать через интернет в немецкоязычной среде. Выполнить это оказалось не так уж и просто.
За зиму мне пришлось расстаться с прежней работой, чтобы дописать долго тянущийся диплом-диссертацию, и накопив небольшую сумму, подрабатывая официанткой и разнося пиво и мясо, я отправилась на Гаура-Пурниму и в паломничество вместе с преданными. В Калькуте, вскочив буквально «в последний поезд», мне повезло в первый и последний раз увидеть Гурудева. Всего несколько минут по приезду в Калькуту и потом всего несколько минут перед нашим отправлением в Россию, Гурудев дважды дал нам возможность встречи с ним.
Я встретила Гурудева. Я понимала, что вряд ли смогу когда-то осознать, кто на самом деле эта личность и как мне повезло. Я лишь маленькая мошка, сидящая на краю ковра. А Он… Это Он. Наш Гурудев. Здесь перед нами и одновременно там глубоко в сердце.
На пути в Германию мне позвонил преданный и сказал, что Гурудев ушёл.
Чего только не было, и в какие только передряги не пришлось попасть в следующие годы. И тоска по преданным и полное отчаяние. Попытки мои практиковать в одиночку в Германии вряд ли можно назвать успешными. Сейчас я понимаю, что проблема была скорее в недостатке моей искренности. В какой-то момент ум чуть не привёл меня к суициду, но Гурудев вдруг послал мне надежду и повод пожить ещё немного. Преданные пообещали заехать на днях, а потом не приехали, но пообещали снова, а потом снова не приехали… Но снова обещали. А потом приехали, и появился ещё повод протянуть немного. Когда я транскрибировала лекции Шрилы Шридхара Махараджа, мне очень запала в сердце история Шрилы Рагхунатха Даса Госвами, когда он, после ухода Шри Чайтаньи Махапрабху и Сварупы Дамодара отправился на Говардхан, чтобы оставить свою жизнь, но встретил Рупу и Санатану Госвами, и он увидел, что Чайтанья Махапрабху в них, он продолжает жить в них. И он остался служить им и тем, кто к ним приходил.
И там в Германии Гурудев дал мне прочувствовать, что он не ушёл. Когда у меня появлялась редкая возможность общаться с его учениками и учениками его учеников, то я видела, что он проявляется в них. По-разному, на разном плане. На каком – ещё предстояло осознать.
Дальше в какие-то моменты, когда справляться с умом ставало совсем тяжело, я садилась в парке под дерево и вслух читала наши книги. В Дрездене каких только людей не встречается, и порой рядом присаживались послушать люди и начинали задавать вопросы. Удивительным образом, в такие моменты я максимально концентрировалась на том, что читала в тот момент и что слышала ранее от Учителей, и только в такие моменты ум не блуждал праздно, жалея себя, и боль внутри переставала быть разрушающей, а было только, что говорит Шрила Шридхар Махарадж, самое сокровенное. И тогда каждый, кто подсаживался послушать то, что мы читали, был самым ценным гостем. А после вечерних рабочих смен я неслась что есть мочи скорее домой, чтобы успеть ещё несколько часов перед сном посвятить транскрибированию лекций. Пожалуй, никогда после я не была столь внимательна к книгам и лекциям Шрилы Шридхара Махараджа.
Потом Бхарати Махарадж пригласил помочь в создании немецкого центра в старом замке на юге Германии, где я провела 15 месяцев. Это было место, где как нигде ощутилась истина, что храм – это не стены, не камни и кирпичи, а храм – это люди, это преданные. За годы и месяцы молитв в одиночку я научилась ценить преданных и их общество.
Вернувшись в Киев осенью 2012 года, я попала в круговорот живой постоянно новой проповеди. Изменилось всё. Я практически жила в студии, где пыталась быть полезной преданным. Приехал Шрила Авадхут Махарадж – и я поняла, что у меня есть семья. Приехал Шрила Госвами Махарадж, и я поняла, что у меня есть прибежище. Я никогда и нигде ещё ранее не ощущала себя настолько «дома», как с ними. Я поняла, что теперь я в безопасности. Шрила Госвами Махарадж получил вдохновение от Шрилы Гурудева поменять мне имя Махамайя Д.Д. на Йогамайя Д.Д. и дал шанс стать немного ближе к Гурудеву, милостиво дав второе посвящение.
Я падаю, снова и снова падаю и спотыкаюсь, и тот шанс, думаю, дан мне напрасно и я снова его не оправдываю. Но Гурудев, он столь велик, и Шрила Госвами Махарадж и Шрила Авадхут Махарадж столь удивительным образом пытаются всей жизнью своею выполнить волю Шрилы Говинды Махараджа и Шрилы Шридхара Махараджа, что даже если какую-то маленькую капельку служения мне удаётся совершить, несмотря на все несовершенства, то жизнь моя прожита не зря.
Мы в безопасности, пока у нас есть служение под руководством слуг Гурудева.
Как Гуру изменил мою жизнь? Он стал её центром. Мой муж – преданный Гурудева, мой маленький сын носит имя Гурудева, которое дал ему Шрила Госвами Махарадж. И пусть я падшее и постоянно сбивающееся и теряющееся создание, Гурудев не смотря ни на что, снова и снова не оставляет меня и через своих преданных даёт новый шанс сделать шаг к нему.
Шрила Бхакти Ракшак Шридхар Махарадж ки джай!
Шрила Бхакти Сундар Говинда Дев-Госвами Махарадж ки джай!
Шрила Бхакти Судхир Госвами Махарадж ки джай!
Шрила Бхакти Бимал Авадхут Махарадж ки джай!
Всем преданным ки джай!
Ваш несовершенный слуга
Йогамайя Д.Д. Киев